-Мама звонила, — сообщает мне супруг, — просится прийти к нам в гости, ну, может быть пора уже все забыть и нормально общаться? Она же бабушка, она по внуку соскучилась. Нельзя быть такой злопамятной.
-Нет, — отвечаю, — у нас с тобой, если помнишь, имеется договоренность, что мы живем и я не общаюсь с твоей мамой.
И ноги ее здесь не будет.
Да, я злопамятная. И этому есть объяснения и причины. Очень серьезные причины, и простить, понять и отпустить я не могу и не хочу.
Начну по порядку. Поженились мы с Сашей 5 лет назад, сразу после окончания института. Мне от прабабушки досталась квартира, так что после свадьбы мы сделали ремонт и свое гнездо вили у себя.
Отношения с Риммой Васильевной у нас складывались нейтрально-вежливые. Она могла, конечно, высказаться критически на тему выбранных нами обоев, конфигурации кухонного гарнитура и расходования нами общего семейного бюджета, но не более.
-Да, молодые слушать старших не хотят, — примирительно говорила моя мама, — мы не лезем, пусть своим умом пользуются и на своих ошибках учатся.
Свекровь замолкала, не знаю, какие мысли бродили в ее голове, но особого недовольства она, высказавшись единожды, не показывала. Приходила в гости, мы наносили ответные визиты. По случаю дарили друг другу подарки: всякую кухонную утварь и постельное белье.
-Вот тебе к 8-му марта комплект симпатичный, — вручала мне свекровь качественный комплект белья, а я отдаривала ее мультиваркой и прочими полезными в хозяйстве штуками.
Через 2 года после свадьбы родился наш сын Ярослав. Свекровь высказалась по поводу сочетания имени и отчества внука, но потом тоже привыкла, Ярик и ладно.
А через год после рождения сына случился в нашей молодой семье серьезный конфликт. Поссорились мы с мужем, в принципе из-за ерунды, но обиды росли, как снежный ком. И однажды мы просто «доругались» до того, что все. Расходимся.
Муж собрал вещи, пообещал навещать сына и взять на себя материальное обеспечение ребенка и меня в декрете и вернулся к маме.
Вот тут и началось самое интересное. Римма Васильевна явилась на следующий день и потребовала меня вернуть ей все, что она мне подарила.
-А где голубой комплект и глубокий сотейник, — осведомилась мама мужа.
Сотейник с подливой был в холодильнике, голубой комплект постельного белья был в стирке. Свекровь деловито перелила еду в другую посуду и упаковав грязный сотейник в пакет ушла в ванную за бельем.
Каюсь, я не выдержала и покрыла маму мужа, захлопнула за ней дверь и решила, что больше я с ней общаться не буду никогда. Возврата своих подарков я от свекрови не потребовала.
-Я все принес, — муж стоял на пороге виноватый, — мама зря так себя повела, я с ней поругался из-за этого, возьми.
Но брать отобранные у меня вещи снова, я отказалась категорически. А потом добрые люди рассказали мне все, что Римма Васильевна теперь говорила обо мне и моей семье. Все эпитеты, которыми можно обозначить одну из древнейших профессий, были применены лично ко мне.
-Такая-растакая. И сына своего неизвестно от кого родила, — рассказывала свекровь всем, кто не ленился ее слушать, — ни капельки малец на нас не похож. Мой сын все в квартиру ей купил, а ушел в одних штанах, ничего не отдала. И сейчас тащит все ей и ребенку, содержит чужого байстрюка. Да, не говори, там вся семья такая. Мамаша-то ее тоже нагуляла. Так теперь сынок мой на эту семейку и горбатится. Сам-то совестливый, тест ДНК потребовать стыдится, вот хитрая девка. Гулящие они все такие.
Неприятно было, жуть. Саша приходил к сыну часто, почти каждый день, он знал об этих россказнях своей мамаши, ругался с ней, но все напрасно.
А через полгода мы с мужем снова сошлись. А что? Отец он хороший, во время нашего расставания проявил себя с благородной стороны, только я поставила условие:
-Твоей матери я не знаю и знать не хочу, общайся. Ты ей сын. Но невестки и внука у нее нет.
Мои родители общаться с грязноротой сватьей тоже отказались наотрез. Однажды она встретила меня в магазине.
-Ну некрасиво так, — говорила Римма Васильевна, — раз мы снова одна семья, то надо поддерживать хорошие отношения, а ты меня сторонишься и к внуку не пускаешь.
-Внука, — отвечаю, — у Вас нет, Вы от него сами открещивались на каждом углу. Невестки тоже нет больше. Только сын. И решения я своего не изменю. Головой надо было думать, прежде, чем языком молоть.
Так и живем. И несмотря на все уговоры мужа, я решения своего менять не намерена.
Свежие комментарии