Какая-то старуха…
Около полудня подразделение ОМОНа, в котором служил Алексей, подняли по тревоге. Городские власти приняли решение разогнать митинг, который сами же накануне согласовали. Причиной послужили лозунги, под которыми начал собираться народ.
ОМОН, как и полагается, прибыл на место оперативно. Выстроили оцепление. Алексей оказался в первой шеренге, прямо на пути шествия. Позади стояли «автозаки» для задержанных.Ждать пришлось недолго. Минут через десять после построения в конце улицы показалась толпа с плакатами и транспарантами. Надписи на них действительно были очень возмутительными и решение городских властей разогнать митинг Алексей понял и даже одобрил.
Когда толпа приблизилась, командующий операцией через громкую связь предложил всем разойтись. Народ не подчинился. Тогда командующий еще дважды повторил предложение. Шествие не остановилось, оно приблизилось вплотную с явным намерением пройти через кордоны.
Поступил приказ действовать.
Алексей выдернул из первого ряда приблизившихся вплотную демонстрантов какого-то парня с плакатом и толкнул его коллегам, которые быстро скрутили пацана и повели в машину. Другого парня Алексей одарил спецсредством ПР-90, известным также как «демократизатор» или резиновая дубинка. Затем «демократизатором» получила женщина, которая пыталась снимать происходящее на смартфон.
Какая-то старуха с плакатом развернулась, пытаясь уйти в глубину толпы, и Алексей не стал бы ее трогать, если бы не плакат, который та несла в руках. Он не стал хватать старуху, а просто огрел «демократизатором» по голове — она сразу выронила плакат из рук и упала. «Так тебе, старая дура», — подумал Алексей, — «Чего только дома не сидится?».
Тащить старуху в «автозак» Алексей не стал, — «хватит с нее», — подумал он и переключился на других демонстрантов.
Вскоре с шествием было покончено.
Домой Алексей возвращался с чувством выполненного долга и благодарностью от командира.
Открыв дверь, он привычно крикнул вглубь квартиры:
— Мам, я пришел!
Вместо матери с кухни почему-то вышла тётя Галя. По ее лицу было видно, что она много плакала.
— Лёшенька! — на глазах тёти Гали снова навернулись слёзы, — у Маши (так звали мать Алексея) инсульт. Ее только что увезли на скорой. Все очень плохо! — и она снова заплакала.
— Инсульт?
— Да! — сказала сквозь слёзы тётя Галя, — Она ходила на митинг и там какой-то подонок из оцепления ударил ее дубинкой, прямо по голове…
Свежие комментарии